Жаклин Дениэлс, 354Вот уже около четырёхсот лет моя тёмная магия не даёт покоя ни мне, ни окружающим. Бог знает как я умудрилась дослужиться до главы убойного отдела СБО, но то, что с моим приходом весь отдел по струнке ходит - видно невооружённым глазом. Разве что одна птаха знатно портит мне всю статистику.

Вася Фишер, 20 Я почти как балерина с лентой, только ифрит с саблей и пугио. Двадцать лет топчу бренную планету в поисках цепей, рискую своей жизнью в каждой стычке и, знаете, мне это чертовски нравится. Люблю проводить вечера, там, где шумно и весело, а почки и сердце держу в ежовых рукавицах, а то мало ли замерзнут.

Вася Фишер, 20 Я почти как балерина с лентой, только ифрит с саблей и пугио. Двадцать лет топчу бренную планету в поисках цепей, рискую своей жизнью в каждой стычке и, знаете, мне это чертовски нравится. Люблю проводить вечера, там, где шумно и весело, а почки и сердце держу в ежовых рукавицах, а то мало ли замерзнут.

Джульетта Дормаус, 18Я бы могла часами говорить о себе, но мне это не слишком интересно. Мне 18, я учусь в выпускном классе и занимаюсь художественной гимнастикой, стараясь получать от жизни максимум, не думая о том, что жить мне осталось, в общем-то лет десять, не больше. Почему? О, всё очень просто. Я — ицена и век наш недолог, но огорчает больше всего то, что приходится скрывать это даже от того, кем сейчас полностью заняты мои мысли, но в сердце до сих пор есть место лишь для злого серого волка.

Вася Фишер, 20 Я почти как балерина с лентой, только ифрит с саблей и пугио. Двадцать лет топчу бренную планету в поисках цепей, рискую своей жизнью в каждой стычке и, знаете, мне это чертовски нравится. Люблю проводить вечера, там, где шумно и весело, а почки и сердце держу в ежовых рукавицах, а то мало ли замерзнут.

Джульетта Дормаус, 18Я бы могла часами говорить о себе, но мне это не слишком интересно. Мне 18, я учусь в выпускном классе и занимаюсь художественной гимнастикой, стараясь получать от жизни максимум, не думая о том, что жить мне осталось, в общем-то лет десять, не больше. Почему? О, всё очень просто. Я — ицена и век наш недолог, но огорчает больше всего то, что приходится скрывать это даже от того, кем сейчас полностью заняты мои мысли, но в сердце до сих пор есть место лишь для злого серого волка.

Рэдрик Мюррей, 320Маг воздуха, переживший почти всех людей, которых когда-либо любил, смертельно устал от жизни, хоть и пытается сделать мир, если не лучше, то хоть немного чище, трудясь офицером СБО. Готов разорвать любого, кто обидит его младшую сестру, самого же его разрывает на клочки его совершенно безумный босс, по совместительству напарница, с огненными волосами и тем ещё характером.

Джульетта Дормаус, 18Я бы могла часами говорить о себе, но мне это не слишком интересно. Мне 18, я учусь в выпускном классе и занимаюсь художественной гимнастикой, стараясь получать от жизни максимум, не думая о том, что жить мне осталось, в общем-то лет десять, не больше. Почему? О, всё очень просто. Я — ицена и век наш недолог, но огорчает больше всего то, что приходится скрывать это даже от того, кем сейчас полностью заняты мои мысли, но в сердце до сих пор есть место лишь для злого серого волка.

Джульетта Дормаус, 18Я бы могла часами говорить о себе, но мне это не слишком интересно. Мне 18, я учусь в выпускном классе и занимаюсь художественной гимнастикой, стараясь получать от жизни максимум, не думая о том, что жить мне осталось, в общем-то лет десять, не больше. Почему? О, всё очень просто. Я — ицена и век наш недолог, но огорчает больше всего то, что приходится скрывать это даже от того, кем сейчас полностью заняты мои мысли, но в сердце до сих пор есть место лишь для злого серого волка.

Вася Фишер, 20 Я почти как балерина с лентой, только ифрит с саблей и пугио. Двадцать лет топчу бренную планету в поисках цепей, рискую своей жизнью в каждой стычке и, знаете, мне это чертовски нравится. Люблю проводить вечера, там, где шумно и весело, а почки и сердце держу в ежовых рукавицах, а то мало ли замерзнут.